— Мама, я превратился в огурец. Ротика у меня нет, глазок нет. Ручек и ножек тоже нет… Я могу только лежать и думать.
Заболел… Морально я была к этому готова. Вон если даже доктор Комаровский, мой личный гуру в медицине, предупреждает, что в первое время посещения детсада ребенок начнет болеть с вероятностью 100 процентов. Независимо от состояния здоровья и условий в саду. Хотя…
Помню, когда дети моего брата начали посещать садик и, естественно, болеть, тема сквозняков стала в нашей семье чуть ли не главной. Не один год брата раздражало, что в саду слишком часто, на его взгляд, открывают форточки. А вот там, куда ходит мой сын, форточки почти всегда закрыты. И меня это тоже не радует.
В комнате, где спит Антон, температура воздуха редко превышает 18 градусов. Форточка там всю ночь — настежь. И никакие сквозняки не смущают ни меня, ни его.
Когда мы с сыном вернулись из роддома, жара стояла просто нечеловеческая — сами знаете, что каждое лето у нас бывает несколько дней или даже недель нещадной жары. Только переступив порог квартиры, я мгновенно захотела вернуться назад, несмотря на то, что в роддоме на то время не было даже горячей воды. Так как все окна нашей квартиры выходят на солнечную сторону, и остаться дома даже на полчаса показалось мне настоящим испытанием. Но мы остались… Гулять с Антошкой в первые две недели его жизни я не решилась: муж шел на работу рано, фактически ночью, ночью же возвращался, а я была слишком слаба, чтобы спуститься вдвоем с сыном с четвертого этажа в нашем доме без лифта. Спасались так: открывали все окна, входные двери и заодно — дверцу холодильника. Включали пару вентиляторов — и очень неплохо чувствовали себя в своей квартире на семи ветрах. Застудить сына я не боялась, хотя к Комаровскому, который советовал приучать ребенка к сквознякам с рождения, относилась тогда скептически. Но пока мой ребенок еще не появился на свет, я записалась на курсы для беременных, которые вела мать восьми детей. Туда, где читались лекции, они изредка прибегали — на вид какие-то очень уж здоровые, веселые и одновременно хорошо воспитанные. Глядя на них, просто невозможно не проникнуться доверием к советам их матери. «Меньше всего ребенок ждет от вас, что вы будете относиться к нему как к хрустальной вазе», — говорила она нам. И первое, что советовала сделать, — научиться не бояться все тех же сквозняков. Ведь в первые три месяца жизни малыш болеет крайне редко (природа позаботилась), а именно тот климат, который мы ему создадим в это время, будет для него комфортным на всю жизнь…
И все же, скажу честно, если бы не та ужасная жара, я вряд ли решилась бы начать закаливание сына так быстро и экстремально. Зато сейчас большинство детских болезней меня не пугает, так как очень многое быстро и эффективно излечивается преимущественно все тем же свежим воздухом.
Помню, как Антошка заболел первый раз. С высоченной температурой, мокрым носом и горлом, которое вызвало у меня минутную панику… На третий день к нам пожаловал мой отец. Первое, что он сделал, — закрыл все форточки, включил отопление (была поздняя осень) и назвал меня сумасшедшей «вместе с твоим безумным Комаровским». Мол, на себе я могу ставить какие угодно эксперименты, а внука, которому не исполнилось и полтора года, он защитит… Где-то через пару часов после этого к нам заехала медсестра из детской поликлиники, которая осмотрела Антона и признала, что он абсолютно здоров. Еще через пару часов отец подошел с миром: «Ну дай посмотреть, что там твой Комаровский пишет»…
Позже он со вздохом констатировал: «Попалась бы мне эта книжка прежде, не прогуливали бы вы школу неделями». Действительно, наши с братом затяжные простуды лечились по классическим схемам: малина-молоко, банька-горчичники, мазать йодом — дышать паром, капли-таблетки-антибиотики… И, естественно, плотно закрытые форточки и никаких прогулок. В результате аденоиды нам обоим удаляли дважды — в детстве и значительно позже. А тот климат, к которому я приучила своего Антона, для меня самой до сих пор чрезвычайно неудобен. Меня же все детство кутали, как оранжерейный цветок…
Именно поэтому таким полезным прохладным воздухом сын дышит преимущественно ночью. Утром я откручиваю вентиль на батарее назад. И на самом деле я далеко не такая умная и последовательная мать, которой хотела бы выглядеть. Вот и сейчас…
Эта болезнь Антона начиналась довольно безобидно: немного горло, немного кашель… В поликлинике мне посоветовали дать ему Амброксол: мол, чтобы вдруг не дошло до бронхита и чтобы скорее мог снова пойти в садик. Я уже начала возвращаться к работе, к людям, естественно, мне очень захотелось этого «чтобы быстрее». И я дала сыну таблетку… Раньше на абсолютное большинство медикаментов у него проявлялась аллергия. Но последний раз Антон болел еще позапрошлой осенью, и мне подумалось, что свою восприимчивость к лекарствам он мог, в принципе, «перерасти». Как «грызла» я себя за те мысли потом! Через полчаса у сына начался отек легких, возникло подозрение на пневмонию…
Ему выписали целую стопку рецептов, но сейчас я решила не суетиться. Отключила отопление на весь день и пошла заваривать травки — благо, ни на какие из них аллергии у Антошки никогда не было. Через два дня он уже скакал по квартире, «превращаясь» в огурец на коврике перед самым окном — какой там «постельный режим»! Еще через три дня поликлиника дала нам разрешение возвращаться в садик… Кстати, Международная ассамблея врачей не так давно подтвердила, что в многодетных семьях дети болеют значительно реже. И официально объяснила этот общеизвестный факт тем, что у многодетных матерей не слишком много времени, чтобы трястись над каждым и слишком долго держать детей дома. Ну так кто же не знает о пользе игр во дворе…
Марина Березенская, 14 марта 2014 года.
Источник: газета «Звязда», на белорусском: http://zviazda.by/2014/03/35415.html
Читайте также: