…Сергей заболел. На первый взгляд — ничего особенного, ОРЗ. Температура подскочила, немножко кашель, немножко насморк. Уложила его в постель. Уж и не знаю, в каких случаях матерям подростков бюллетень выдают? Видимо, в исключительных. Считается, что он за собой присмотреть сможет. Ну а основное хроническое заболевание — сахарный диабет — как бы не в счет.
Хорошо, на работе коллектив золотой. Сказали: «Лучше два дня дома посиди с сыном, чем каждый час будешь к телефону бегать». Ну, как мы, матери, дома «сидим»? Мотаешься между кухней, ванной, магазинами и больным. Короче, завозилась я на кухне, а тут еще радио включила, чтобы от новостей не отстать. И скорее почувствовала, чем услышала, протяжный Сережкин вздох. Кинулась к нему и… ничего понять не могу.
Только что сидел, читал книгу, а теперь лежит как-то неестественно вытянувшись, бледный, как полотно, меня не узнает. Беру за руку, а она не сгибается. Стою, будто током пораженная, и судорожно вспоминаю, что нужно делать? А поступила, несмотря на проштудированную теорию, опрометчиво. Почему-то ничего лучшего не придумала, как броситься к соседке. А та о диабете и связанных с ним неожиданностях понятия не имела. Ее реакция была чисто бабьей. Как запричитала: «На кого же ты нас, соколик, оставил?!!» Этот душераздирающий крик и вывел меня из оцепенения.
Бегом к телефону, скорую вызвала. Потом на кухню: ложку сахара на стакан кипяченой воды. Лью ее из чайника, а в стакан никак попасть не могу… Наконец справилась— и к сыну. Как сладкое питье влить, если зубы у него крепко сжаты? Потихоньку вливала за щеку ложечкой.
К приезду врачей на щеках сына появился румянец. Он начал связно отвечать на вопросы и не мог понять, почему у его постели такой переполох? Вот во что вылилось это безобидное на первый взгляд ОРЗ.
Еще долго после этого приступа я не могла прийти в себя. Ночью спать не могла. Через каждые полчаса подходила к постели cына. Какой из меня после пережитого работник?
А вот из диабетической комы выйти самостоятельно мы не смогли. Сын попал в больницу, где провел под капельницами четверо суток. К слову, «гипа» и «кома» по внешним проявлениям рказались как близнецы-братья. Если бы не запах ацетона изо рта и наличие его в моче — легко ошибиться.
Состояния гипо- и гипергликемии — это как бы пики, критические точки, отмечающие моменты, когда от самого больного и от тех, кто его окружает, требуется максимальная собранность. Но ведь жизнь она и есть жизнь! Между стрессовыми пиками — повседневное, полное забот, рутинное исполнение диктуемых болезнью обязанностей, и постоянная боязнь сорваться с натянутого каната, дать волю своей усталости и раздражению.
Какими они, наши подопечные, бывают невыносимо неуправляемыми! Сколько требуется выдержки, терпения, такта, чтобы не взорваться и не вызвать в доме цепную реакцию нервозности. Писать об этом просто, а ежемесячно переживать — мука. Сколько слез мной пролито, сколько успокоительных таблеток принято! Я тоже не без греха, срывалась, забывая, что дело имею с больным человеком, требующим особо чуткого к себе отношения.
Зная, чем аукаются стрессы, окрики старших, их «умение» ставить на место подростков, ни о каком лагере, секции, походах для Сергея я и не мечтала. Не умеют, не знают у нас, как обращаться с больными детьми. А случись что — окажут ли помощь?
Почему-то в нашем обществе все устроено с расчетом на здоровых людей, как будто нет в нем тысяч инвалидов, тоже стремящихся жить, работать и приносить пользу. Легче верблюду пройти через игольное ушко, чем молодому, но имеющему такое хроническое заболевание, как диабет, человеку преодолеть барьер под названием «Медицинская справка N…» для поступления на учебу в техникум или вуз.
Словно у них не с обменом веществ, а с головой не все в порядке. Как выходим из положения? Да очень просто — под разными предлогами утаиваем диагноз. Достаем липовые справки, ловчим, выкручиваемся. Пишу, как есть, без утайки. Да и в обиходе диабетиков с детства приучают стыдиться своей болезни. А что, скажите мне, в ней постыдного?
Месяц я безуспешно ходила за человеком, от которого зависело поступление сына в вуз, и никак не могла застать его в кабинете одного. Зачем это было нужно — стоит ли объяснять! Первый раз он меня выгнал и слушать не стал, на второй — выслушал, на третий — закрыл на справку глаза. Так мы стали студентами, самыми счастливыми в мире. Шучу, конечно. Студентом стал сын, а я — самой счастливой матерью на свете. Теперь у Сережи будет профессия, цель в жизни. Он станет таким, как сотни его сверстников — уверенных в своем будущем и счастливых. Он почувствует себя нужным обществу, людям, и мое сердце переполняет гордость. И кажется, что жизнь, полная прежних забот, уже не так трудна.
Записала Светлана БАРАННИКОВА.
Журнал «Диабетик» № 2 за 1994 год.
Читайте также: