Предлагаю интервью (февраль 2009) с уважаемым человеком — Романом Александровичем Евсегнеевым, заведующим кафедрой психиатрии Белорусской медицинской академии последипломного образования. У меня дома есть его книга «Психиатрия для врача общей практики» (2001), где предмет изложен для неспециалистов и на современном уровне. В будущем я размещу в блоге некоторые материалы из книги в своем изложении (например, о суицидах).
Долгое время проявления всемирного кризиса за границей мы воспринимали как абстрактную телекартинку, и сообщения дикторов о массовых увольнениях, падениях котировок акций, разработку антикризисных мер и даже самоубийства миллиардеров, откровенно говоря, мало нас волновали. Но новый год начался с девальвации белорусского рубля и мы вдруг все осознали, что и Беларусь не может оставаться в стороне от всемирного кризиса. Более того, за очень короткий отрезок времени тема кризиса заполнила всю большую часть информационного пространства. «Во время кризиса требуются садоводы-полиглоты», «Ни копейки назад», «Резервы РФ тают со скоростью 1 млрд. в день», «В связи с кризисом зарплаты в частных компаниях останутся прошлогодними», «Минфин надеется на лучшее, но готовится к худшему», «Жизнь и кошелек», «С поправкой на финансовый кризис» — такими заголовками буквально пестрят белорусские газеты. Уже даже и не верится, что кроме кризиса могут быть другие темы для бесед с друзьями, соседями и коллегами.
Специалисты Всемирной организации здравоохранения высказывают опасения, что всемирный финансовый кризис может спровоцировать рост количества психических заболеваний и самоубийств среди населения стран, которые он затронул. Угроза потери работы, реальное снижение доходов, падение уровня жизни, неуверенность в завтрашнем дне — все это может сформировать у людей высокий уровень тревожности и стать причиной развития тяжелой депрессии. О том, как сохранить белорусам свое психическое здоровье, мы беседуем с заведующим кафедрой психиатрии Белорусской медицинской академии последипломного образования, председателем правления Белорусской психиатрической ассоциации, доктором медицинских наук, профессором Романом Евсегнеевым:
Роман Александрович Евсегнеев
Не секрет, что на любом социальном явлении представители разных профессий пытаются заработать, в том числе и журналисты. Броский заголовок на первой странице — гарантия привлечения внимания потенциальных читателей. Психиатры также могли бы использовать эту ситуацию, чтобы привлечь внимание к психиатрической службе. Заявить, например, что во время кризиса их роль резко возрастет. Но это будет враньем потому, что это не первый кризис в нашей жизни. Как вы думаете, возросла ли психическая заболеваемость советских людей в годы массовых репрессий, когда человек жил и не знал, что с ним будет завтра? Наблюдался ли рост числа психических заболеваний после Великой Отечественной войны? Хочу вас заверить, что на ситуацию с заболеваемостью психическими расстройствами эти мощнейшие психотравматические факторы никак не повлияли. Психиатрия имеет богатый опыт изучения психического здоровья населения в периоды кризисов. И именно опираясь на этот опыт, я считаю, что нельзя драматизировать ситуацию.
Все дело в том, что психическая травма угрожает здоровью, когда она внезапная, шоковая и намного превышает адаптационные возможности человека. Иначе говоря, падает на человека, как снег на голову. В этом случае она может быть причиной тяжких психических расстройств, посттравматического стресса и шоковых реакций. Но то, что мы наблюдаем сегодня, это постепенная растянутая во времени травматическая ситуация, которая имеет много вариантов выхода. И у человека остаются возможности для управления этой ситуацией. Я лично не вижу фактора, который мог бы одновременно повлиять на большое количество людей и привести к массовому росту количества психических расстройств.
Вспомните 1991 год. Изменения, произошедшие после развала Советского Союза, абсолютно не сопоставимы в плане психологической травмы с нынешними событиями, поскольку буквально за год рухнули все экономические связи, и, главное, система жизненных ценностей. Абсолютно все, во что верили миллионы советских людей, было разрушено. В 90-х годах на постсоветском пространстве действительно наблюдался рост суицидов. Хочу подчеркнуть, что уровень самоубийств — это именно тот показатель, который точно фиксируется. А о заболеваемости населения психическими расстройствами мы можем судить только по количеству обращений за квалифицированной помощью, которая далеко не всегда отражает реальное положение дел.
Жаль, но суицидальная активность белорусов и до кризиса была высокой. И хотя начиная с 2005 года, количество суицидов начало снижаться, Беларусь все равно входит в круг стран с самым высоким уровнем самоубийств. Если говорить о психическом здоровьи, то есть обстоятельства, влияние которых сегодня никто уже не оспаривает. Так, например, было доказано, что уровень суицидов напрямую зависит от уровня потребления алкоголя на душу населения. А снижение количества употребленного алкоголя на один литр на душу населения автоматически снижает уровень суицидов на пять единиц. Это означает, что если на 100 тысяч белорусов приходится 27,5 случаев суицида, то, сократив количество алкоголя всего на один литр, мы снизим и количество суицидов до 22,5 случаев. Хочу добавить, что с уровнем суицидов напрямую коррелирует уровень потребления крепкого алкоголя, а слабоалкогольные напитки влияют на эти показатели в значительно меньшей степени.
А вот с уровнем доходов населения уровень суицидов никак не связан. Скорее, наоборот, наибольшее количество самоубийств регистрируется в странах с высоким уровнем доходов и максимальной социальной устроенностью населения. Взять ту же Швецию или Японию, где уровень суицидов не намного отстает от постсоветских стран… С другой стороны, в странах с доходами 20 долларов на человека суицидов практически нет.
— Мне как-то пришлось стать свидетелем довольно интересной психологической ситуации: во время дефолта 1998 года мы с мужем в составе белорусско-русской туристической группы находились за границей. «Черные вести» с родины буквально выбили россиян из колеи: они ежедневно звонили родственникам, потеряли интерес к экскурсии, твердо решили «не расставаться» с валютой, привезенной с собой на отдых, и, пожалуй, если бы появилась такая возможность, то направились бы домой. И это при том, что путешествовали по Европе далеко не самые бедные россияне. Настроение же белорусов лучше всего передаст одна фраза нашего руководителя тургруппы, которого белорусы попросили связаться для выяснения обстоятельств с Минском: «Ничего страшного не случилось. Курс доллара вырос вдвое. Все крупы и сахар в магазинах раскупили. Одним словом, все нормально…» Как бы вы оценили эту ситуацию? Во всех ли странах люди реагируют одинаково на кризисные явления в экономике?
— Вы правильно заметили — не самые бедные россияне. Реакция на финансовый кризис нередко зависит от уровня жизни, но не от абсолютного уровня доходов человека, а от того, что человек считает для себя приемлемым. Почему, допустим, Великая американская депрессия вызвала волну самоубийств? Потому, что американцы привыкли к благополучию и высоким жизненным стандартам. Суицид вызывает не нищета, а резкие катастрофические изменения в экономике и социальном статусе человека. И, как правило, выбор в пользу самоубийства осуществляют состоятельные люди, которые могут разориться буквально за один день. А просто ухудшение экономического состояния в плане суицидов не является угрозой. У состоятельных людей жизнь наполнена психическими травмами, которые нам с вами даже и не снились. Ожидания человека всегда опережают его достижения. Если вы зарабатываете 500 долларов, а станете зарабатывать 1,5 тысячи, то и эта сумма вас может не удовлетворить потому, что вместе с доходами растут и ваши потребности. Миллиардерам также денег не хватает, и от психических расстройств страдают жители даже самых богатых стран.
По моему мнению, у выходцев из СССР есть определенные преимущества: все, кто прошел через трудности перестройки и развала СССР, получили своеобразный иммунитет против экономических трудностей. И сегодня им проще адаптироваться к временным проблемам, нежели тем же европейцам, чувствующим себя чрезвычайно некомфортно.
— На прошедшем в Давосе экономическом форуме прозвучало мнение, что всемирная экономика могла бы избежать нынешнего финансового коллапса, если бы финансовые инструменты были придуманы женщинами. Женщины более осторожны и не взяли бы на себя рисков, разрушивших финансовую систему. Есть также мнение, что кризис возник и развивается как вирусная болезнь: он растет и множится на почве слухов, сплетен и страхов. Причем к депрессивному самогипнозу склонны не только домохозяйки, но и политики, и бизнесмены, и президенты…
— Как вы думаете, почему во многих европейских странах министром обороны является не просто гражданское лицо, а еще и представительница прекрасной половины человечества? Потому, что женщины более осторожны и менее агрессивны. Они никогда не станут делать то, что может им угрожать и не станут ввязываться в рисковые операции. Кстати, женщины лучше мужчин переносят стресс и у них быстрее включается механизм адаптации.
Маргарет Тэтчер когда-то сказала, что 90 процентов того, чего мы опасаемся, никогда не случается. Что мы наблюдаем сегодня? Еще ничего катастрофического не случилось, а нервы уже напряжены до невозможности. К тому же действует психология толпы. Почему все бросились в первые январские дни покупать сложнобытовую технику? Эти люди стали жертвами всеобщей паники: все побежали и я побежал. Но через какое-то время они оклемались — поняли всю бессмысленность своих поступков… Психология толпы — очень опасное в социальном плане явление. Человек в толпе теряет свою индивидуальность, у него утрачиваются критические способности, он бездумно копирует поведение остальных. Я считаю, что сегодня очень многие ?инфицированы? вирусом кризиса. Кризис живет главным образом в нашем сознании. И эти тревожные ожидания сильно деформируют и социальную жизнь, и экономику страны.
— Роман Александрович, все говорит о том, что кризисные явления в экономике вряд ли будут быстро преодолены. Посоветуйте, как адаптироваться к кризису?
— В каждом из нас заложены психологические механизмы, которые позволяют справиться со стрессом. Но запас антистрессовой прочности у каждого человека свой собственный, как и реакция на стресс. Один, например, говорит, что он ничего не хочет знать о кризисе и таким образом выдавливает кризис из своего сознания. Второй тут же проецирует ситуацию на других, и если у него поинтересоваться, почему его устраивает такая маленькая зарплата, то он ответит, что его зарплата не меньше, чем у остальных. Есть такая реакция на стресс, как рационализация, когда человек придумывает рациональное объяснение тому, что с ним происходит: Ты почему злоупотребляешь алкоголем? Потому, что жизнь напряженная… Самая детская реакция — это отрицание психотравмирующей ситуации. Просто закрыл глаза, и не вижу, не слышу и слышать не хочу.
Вообще существует большая разница в подверженности людей психическим расстройствам. И то, что для одного становится сильной психологической травмой, другой преодолеет без проблем. Сейчас я озвучу мысль, которая, возможно, не всем понравится. Человеку для того, чтобы стать успешным, требуются жизненные трудности и конфликтные ситуации. Тревога активизирует поисковую деятельность, вынуждает его совершать определенные шаги, чтобы повысить свой социальный статус. А человек, лишенный проблем, разучивается. Многие советские люди были разучившимися потому, что от них ничего не зависело, а родина целиком брала на себя заботу о них. Не могут стать борцами в жизни дети, выращенные родителями в «тепличных условиях», люди с низкой самооценкой. Если человеку все преподносят на блюдечке, то у него отсутствует стимул для борьбы, для роста и развития. Любые достижения человека начинаются с преодоления кризиса.
Поэтому каждый из нас должен учиться управлять своей жизнью. Нужно напрягаться, много работать, конфликтовать, ставить и достигать поставленных целей. Человек должен быть хозяином своей жизни. Под лежачий камень вода не течет, а профессионал своего дела (хоть психиатр, хоть журналист) никогда не останется без работы. Возможно есть смысл заняться своим образованием, повысить квалификацию или переквалифицироваться с учетом потребностей рынка труда. Лично я не сомневаюсь, что кризис даст толчок развитию людей, развитию новых отраслей и новых технологий.
Поэтому мне очень хотелось бы, чтобы СМИ пропагандировали именно социальную активность, а не массовый страх и панику перед кризисом. Чем более сильными будут люди, тем проще будет преодолеть кризис государству. В психологии есть термин «самореализующееся предсказание». Если человеку все время говорить, что будет тяжело, все будет плохо, то его поведение подсознательно изменится. И этому есть доказательства. Например, ученых заинтересовало, почему 80 % всех ранений получают 20 % участников военных действий. Психологические исследования выявили, что раненые солдаты заблаговременно смирились с мыслью, что они все равно погибнут. Поэтому их поведение на поле боя делало их легкой мишенью.
— И все же не все, наверное, могут обойтись без помощи специалистов. Как могут проявляться стрессозависимые расстройства?
— Психоэмоциональный стресс воздействует на все без исключения системы организма. Очень болезненно излишки эмоций бьют по сердцу и кровеносным сосудам. У многих появляются проблемы со сном: или никак не можешь заснуть, или никак не можешь выспаться. Не редкость — желудочные и кишечные спазмы, обострения гастритов и язвенной болезни, гинекологический дискомфорт. Вообще, психиатрическая помощь требуется примерно 20-25 % постоянных пациентов поликлиник. Это пациенты с разными формами патологической тревоги, они лечатся терапевтическими средствами, которые абсолютно не эффективны.
Согласно всемирной статистике, риск получить психическое расстройство на протяжении жизни имеет каждый четвертый человек, а неврастенические расстройства переносит почти каждый. Сейчас на учете в психиатрической службе состоят более 500 тысяч белорусов. У взрослых диагностируются самые различные расстройства: это и депрессия, и шизофрения, и неврастенические расстройства, вызванные реакцией на стресс или психотравму, и расстройства личности, различные формы зависимости, например, зависимость от алкоголя и т.д. Однако 80 % пациентов, попадающих в поле зрения психиатрической службы, имеют расстройства непсихотического характера. Хочу добавить, что мы лишены возможности самим искать «проблемных» людей и работаем только с теми, кто к нам обращается. Поэтому не бойтесь к нам обращаться…
Надежда Николаева, газета «Звязда», 14 февраля 2009.
Перевод с белорусского.
Читайте также:
как же я боюсь кризиса
на самом деле, многие поговаривают, что только кризис и научит людей по-настоящему работать.Заметьте, с началом этого злополучного кризиса исчезли сттьи об усталости на работе, о расслабляющих упражнениях, проблемами со здоровьем у менеджеров.это уже мало кого волнует, зато заговорили, наконец, о самобразовании.
так, что я думаю, что все будет отлично, просто люди пойму, что развиватся надо всегда и ,действительно, необходимо быть профессионалами своего дела, т.е.просто любить свою работу.
Разговоры об усталости исчезли потому, что многих «уставших» сократили, а остальных перевели на 3-4 дневную рабочую неделю. Тех, кто будет жаловаться в период кризиса, просто не поймут.
Все в статье правильно, только автор не совсем полно понимает суть нынешнего кризиса, и его глубину. Об этом, в частности, свидетельствуют слова «хороший специалист всегда найдет работу«. Эти слова справедливы для ситуации, когда, скажем, есть 1000 специалистов, из них 200 хороших специалистов, и тут в результате кризиса падает спрос на специалистов с 1000, скажем, до 800. Или до 500. Тогда, действительно, 200 хороших — без дела не останутся. Но если кризис таков, что вместо 1000 надо теперь всего 100 специалистов, или вовсе 10, или вообще ни одного — кризисы ведь разные бывают, и профессии разные, например, нынешний, который едва начался — практически выбил с рынка таких специалистов, как те, кто занимался кредитами в банках. Вплоть до самых лучших — так вот, в этой ситуации даже самые лучшие специалисты останутся не у дел и будут ходить с выпученными глазами — как же так? Просто потому что не в той лодке сидели.
Самое лучшее для психики в кризисных условиях —
1) это ясно понимать что происходит; оценить адекватно свои риски, сделать прогноз что будет;
2) выработать для себя план действий, выводящий из этих рисков;
3) успешно его осуществлять.
К сожалению, этот путь не для всех. И ума надо поболее, чем у толпы; и решимости, и отсутствия стадного инстинкта.
Скажем, если ты управляющий отделом в банке, и пришел к выводу что вся банковская система гавкнется на неопределенный срок — очень сложно отказаться от работы и уйти оттуда, когда еще внешне все хорошо. Если ты пришел к выводу что обеспечить себе и семье продовольственную безопасность, можно только выращивая огород на своей земле — то очень сложно это сделать (особенно если ты сейчас управляющий отделом в банке)
Отсюда начинается даже у неглупых людей совершенно идиотская рационализация (подгонка условий под ответ), и они становятся как глухари — никакого кризиса не желают ни видеть, ни слышать, ни думать о нем.
Хороший специалист по кредитам должен иметь широкий кругозор и понимать перспективы. То, что в США начнутся проблемы с кредитами и с экономикой, предсказывали много лет назад (например, Хазин). Поэтому можно было подготовиться заранее.
Страх возникает, когда кризиса не ждал, а через месяц тебя уволили. А выращивать огурцы и картошку не допускал даже в мыслях.
Я может не совсем хорошо выразился. Механизм тут такой. Допустим, хороший специалист по кредитам в состоянии разобраться в ситуации, прочитал Хазина, прочитал Егишянца, прочитал Пономаренко и Паршева, и до него начало доходить что впереди жопа. Но ведь это понимание требует принятия непростых решений, трудных решений! А у большинства народа, сорри, яйца слабоваты принимать трудные решения, и выполнять их. Жить с этим пониманием и ничего не делать — тоже психологическая нагрузка не из легких. Поэтому защитная реакция психики, как верно подмечено в статье — голову в песок. «Кризиса не будет», «кризиса нету», «кризис скоро кончится». «Меня не уволят», «хороший специалист без работы не останется», «этого не может быть потому что этого не может быть никогда». И прочий набор аргументов, не выдерживающий никакой критики, но успокаивающий и избавляющий от принятия трудных решений.
Это я все живьем наблюдал множество раз. У меня даже знакомые есть, работающие в банках, на словах хорошо разобравшиеся с сутью кризиса, но не делающие ничего; на вопрос почему начинающие нести всякую чушь.
Кстати, сама эта статья тоже из таких. Много слов, ключевая фраза «Я считаю что кризис у людей в головах», немножко рекламы своих услуг, и никакой попытки разобраться с сутью кризиса, хотя бы по тому же Хазину, и представить себе во что выльется разрушение глобальной финансовой системы.
Я вижу, вы пишете из Украины. А статья белорусская за январь 2009 года.
Недавно читал:
Разбираться с экономической сутью кризиса и донести ее людям — не задача профессора по психиатрии. Его задача — помогать людям.