В одном из райцентров трагически погибает молодой человек. По закону, медики спрашивают у его родственников относительно согласия на забор органов для дальнейшей пересадки тем, кто стоит в листе ожидания на трансплантацию. После коротких переговоров согласие на забор почки получено. И, как выясняется, только потому, что в одном из упомянутых листов ожидания операции по пересадке почки ждет их другой близкий человечек — 6-летний ребенок… А пока вы начали размышлять над тем, стали ли бы донором сами и дали бы согласие на забор органов близких родственников, предлагаю немного полезной информации, которая, возможно, повлияет на вашу позицию, если она — отрицательная.
Первое, что пугает нашего человека, когда он слышит о трансплантации, это конечно, возможность существования «черного рынка» торговли органами или тканями (спасибо соответствующим сюжетам российских телеканалов). Со ссылкой на самых авторитетных в этой области отечественных специалистов, сразу скажу, что в Беларуси такого рода рынка нет. Наша трансплантология — законная и прозрачная. Начала развиваться еще в 70-е, но делала это довольно медленно. Рывок же удалось сделать только в 2008-м, когда была проведена первая пересадка печени. Уже в следующем году состоялась трансплантация сердца. Таким образом, сегодня в год в Беларуси осуществляется свыше 30 пересадок печени, свыше 20 — сердца и около 150-200 — почки. По общему количеству сделанных трансплантаций наша страна лидирует среди стран СНГ, а по количеству этих операций на 1 миллион жителей находится на уровне Польши, например. Однако что нам, обывателям, следует понимать под подобными достижениями?
Трансплантология — это радикальный метод лечения целого ряда заболеваний. Пересаживаться при этом могут как органы, так и ткани, и клетки. «Кроме того, что альтернативы такому методу лечения иногда просто нет, — тут есть еще верный ориентир на общее развитие медицинской науки, — отмечает руководитель РНПЦ гематологии и трансплантации костного мозга, доктор медицинских наук, профессор Анатолий УСС. — Трансплантология влечет за собой развитие буквально всего здравоохранения, поскольку это мультидициплинарная отрасль медицины. Подобного рода хирургия тесным образом связана, скажем, с последними достижениями диагностики, иммунологии, реаниматологии, биологии и т.д.»
В разных странах создаются специальные биобанки — для хранения любых органов и тканей. В нашей стране биобанков нет, а есть, например, регистр из 5 тысяч доноров костного мозга. Клетки костного мозга забираются у живых доноров-добровольцев и сохраняются специальным образом. Все страны, где осуществляется подобный забор, тесным образом взаимодействуют, так как костный мозг — не универсальный, а эксклюзивный материал. Для пересадки его больному человеку требуется стопроцентное молекулярно-биологическое совпадение, а для этого в регистре должно быть бесчисленное количество образцов материала. Следует пояснить, что скромный список отечественных доноров костного мозга объясняется не только нежеланием большого количества людей выступать в этой роли, но и ограниченными возможностями по выполнению необходимых исследований во время забора.
Созданы и действуют у нас два банка плацентарной пупочной крови — на базе 9-й городской клинической больницы и РНПЦ детской онкологии и гематологии. Эти клетки забираются с разрешения беременной во время родов и дальше сохраняются на платной основе в специальных условиях в течение 20 лет. Из плацентарных клеток можно выращивать любые клетки и применять их для лечения самых различных заболеваний. Что касается других клеточных технологий, то здесь нужно знать, что нигде в мире для лечения пациентов еще не применяются стволовые клетки, кроме одного из их видов — гемопоэтических клеток. Все остальное, где фигурирует словосочетание «стволовые клетки», подразумевает экспериментальные научные исследования, которые не дошли до клинической практики.
Есть в нашей стране и еще один регистр — несогласных быть донором органов и тканей даже после смерти. Заявление такого рода достаточно оставить в поликлинике по месту жительства. Оттуда оно автоматически попадает в спецрегистр. Однако даже если при жизни «завещать» свои органы для пересадки, после смерти будет учитываться воля не умершего, а его родственников.
Пересадка органов от живого, здорового донора — всегда риск для здоровья и даже жизни последнего. Трансплантологи не скрывают, что в мире известны единичные случаи, когда подобного рода вмешательство оказалось смертельным. Трупное донорство можно было бы считать более «простым», однако и здесь есть свои сложности. Некоторые наши граждане не спешат с положительным ответом: факт смерти близкого человека не позволяет в короткий срок поразмышлять над тем, что близкий «продолжит жить в теле другого человека». Хотя специалисты пытаются дать все необходимые разъяснения…
— Нехватка органов — проблема всего мира, — говорит руководитель РНПЦ трансплантации органов и тканей, кандидат медицинских наук, доцент Олег РУММО. — Органов, которые можно взять, всегда меньше, чем тех людей, которым надо их пересадить. В Беларуси ежегодно выполняется около 200 операций, скажем, по пересадке почки, а в листе ожидания — 400 человек… По большому счету, ни один человек не может полностью исключать для себя возможность стать донором или реципиентом. К этому могут подтолкнуть определенные обстоятельства или, скажем, постепенная подготовка общества в целом к необходимости признания трансплантологии, которая имеет целью, с одной стороны, — жизнь конкретного человека, и неуклонное развитие медицины — с другой. У нас были случаи, когда родственники давали согласие на пересадку только потому, что среди их близких оказывался человек, который тоже нуждался в пересадке. Нам так и говорят: если бы не «своему» — согласия не дали бы… Сегодня у нас есть необходимая законодательная база, мы все делаем в рамках закона, однако только наших усилий в этом случае оказывается недостаточно…
Двойной риск
Профессор Международного государственного экологического университета имени А.Д. Сахарова, кандидат философских наук Татьяна МИШАТКИНА:
— Есть несколько важных, морально-этических моментов в теме трансплантологии.
1. Выбор донора и реципиента. Наиболее оптимальный и высокоморальный вариант — это добровольное пожертвование одного из своих органов родственником больного. Но не всегда такой вариант возможен, и тогда встает вопрос о постороннем доноре. Если нужный орган близкого человека не подходит больному для пересадки и если его невозможно взять от постороннего лица, необходимый орган может быть взят у трупа, причем чем раньше, тем лучше. Здесь возникает серьезное этическое противоречие. С одной стороны, реаниматологи до последней возможности пытаются спасать жизнь человека, даже безнадежно больного. С другой — чем скорее умрет один, тем больше вероятность для трансплантологов спасти другого. Поэтому решение этой дилеммы остается одним из самых сложных в моральном и правовом смысле.
2. Добровольное и сознательное согласие человека на забор у него органов и тканей. Операция трансплантации допустима только при наличии информированного согласия не только со стороны больного, но и донора. Их согласие не отменяет личной моральной ответственности врача, так как именно он решается на операцию изъятия здорового органа, которая, по сути, делает инвалидом. Моральный выбор врача в этом случае остается противоречивым: с одной стороны, при наличии самоотверженной позиции кого-то из родных используется шанс спасения больного, с другой — нарушается этическая заповедь «Не навреди!». Тем более что в трансплантологии врач сталкивается не только с двойным риском — оперируется два человека, но и с гораздо большим, чем в других областях медицины, риском с точки зрения этики.
3. Проблема коммерциализации трансплантологии. Возможность продлить жизнь человека и улучшить ее качество с помощью трансплантации органов и тканей таит в себе опасность превращения донорства в коммерческую сделку, где возможны злоупотребления, подкуп, коррупция (покупка или продажа органов человека, покупка приоритетного права в списке очередников на тот или иной донорский орган). Запреты и гонения этих проблем не решают. Нельзя, например, опасаясь злоупотреблений, запретить обмен донорскими органами с другими странами и операции по пересадке органов гражданам других государств. Это означало бы не иметь возможности не только передавать, но и получать необходимые людям органы по международным системам сотрудничества. Так же необоснованно выглядит предложение некоторых законодателей запретить забор органов у трупов без прижизненного письменного согласия умерших людей. Это привело бы к закрытию всех программ трансплантации органов и тканей, которые сегодня спасают жизнь тысячам людей.
4. Этико-правовые проблемы в области трансплантации мозга. Несмотря на опыт удачного осуществления подобных операций, на их проведение до сих пор наложен мораторий. Здесь к вышеперечисленным вопросам добавляются еще более сложные. Во-первых, мозг для пересадки должен браться до завершения критического срока его жизни и начала необратимых процессов его разрушения. А это убийство, даже если у умершего есть другие травмы, несовместимые с жизнью. Во-вторых, как определить статус человека с пересаженным мозгом? Становится ли он — юридически и фактически — тем, которым был прошлый «владелец» мозга или он тот, кем был и является его тело? Эти проблемы не имеют пока однозначного ответа.
Светлана БОРИСЕНКО.
Донорами могут быть:
- родственники больного, добровольно жертвующие один из своих органов;
- посторонний человек, который дает добровольное и сознательное согласие на изъятие у него тканей;
- труп только что умершего человека.
По закону, посторонний человек не может при жизни продать или подарить свой орган, даже парный. Это означает, что при отсутствии родственников или их согласия на операцию необходимый больному орган может быть взят только у трупа.
В некоторых странах проблема использования органов трупа для трансплантации получила правовое решение в двух вариантах:
- «поощрительный добровольный подход» (юридическое оформление передачи своих органов другим лицам — с целью их дальнейшего использования после смерти),
- концепция «предполагаемого согласия» (предоставление врачу юридического права »изымать« необходимые для трансплантации органы умершего пациента, поскольку предполагается, что разрешение на эти действия могли бы быть им получены).
6 октября 2011 года.
Газета «Звязда», оригинал на белорусском языке: http://zvyazda.minsk.by/ru/archive/article.php?id=86956
Читайте также: