Неспособность хранить верность одному партнеру закладывается не окружающим миром или обстоятельствами, а нашими родителями — папой и мамой. Что такого они должны сделать, чтобы наша взрослая сексуальная жизнь пошла наперекосяк? Откуда берутся разнообразные сексуальные отклонения? Врач-сексолог Минского областного психоневрологического диспансера Дмитрий Капустин дает ответ на эти вопросы в своей новой книге «Основной инстинкт. Уроки сексуальной образованности», которая на днях вышла в свет, и в следующем интервью.
— С какого момента начинает формироваться половое сознание?
— В лоне матери, безусловно… Самое важное здесь, чтобы ребенок был желанным. У нежеланного обязательно будут проблемы. Он не получит необходимого количества нежности и тепла от мамы. Грубая, как и слишком занятая, мать — большое несчастье для младенца. И, как выяснилось, на проявление нежности и заботы мамам отведен всего лишь год. Именно в этот период закладывается основа отношения маленького человечка к людям… Так что женщина, собирающаяся родить, должна сказать себе: с момента наступления беременности и еще год после появления ребенка на свет даю слово не принадлежать себе — только этому новому человечку.
— Вы хотите сказать, что женщина, которая во время беременности рассуждала, например, над тем, оставить ли ей ребенка или, не приведи Господь, намеревалась распрощаться с жизнью, наихудшим образом влияет на судьбу ребенка?
— Обязательно влияет. Если бы был элемент отрывания от ребенка, значит, настанут и последствия. Некоторое время назад в одном из российских регионов была даже попытка запретить раскрытие тайны пола ребенка. И в этом был смысл. Ведь если вдруг пол ребенка не совпадает с желанным, у мамы появляется отрыв от малыша. Доказано, что этот отрыв отражается на всей последующей жизни человека. Вообще в деле появления человека на свет нет неважных вещей. Важно и то, о чем думала мать во время беременности, и кормили ли ребенка грудным молоком, и когда отняли ребенка от груди… В материнском молоке есть то, чего не может быть даже в самой лучшей искусственной смеси — гормоны. Они обеспечивают нормальное развитие головного мозга, физическое и психологическое состояние. Установлено, что лучше всего ребенок развивается на руках у разговорчивой мамы: чем больше разговаривают с малышом, тем лучше его интеллектуальное развитие. Так что в течение года мать не должна выпускать ребенка из рук.
— А если ласку и внимание подарит бабушка?
— Научных работ относительно того, насколько можно заменить мать, нет. Однако замена в любом случае не будет равноценной. Взять хотя бы грудное вскармливание. Пока мать кормит ребенка, она его гладит, разговаривает с ним, и тем самым дает малышу понять, что его ждут, он здесь нужен.
Недоглаженные, недоношенные на руках, недобаюканные девочки чувствуют резкую необходимость в поцелуях, прикосновениях, нежности с началом месячных. Отсюда и детская проституция. Это не желание зарабатывать деньги, а дефектное мамино воспитание. Такой ребенок начнет искать успокоения, будет поглаживать себя, заниматься псевдоонанизмом…
Мать должна показать, что ребенок для нее — единственное, самое важное в жизни. Примерно в течение полугода-года малыш не отделяет себя от матери. И поэтому, если она выходит в другую комнату, ему становится непонятно, «куда делась часть меня». Ребенок плачет. Ближе к полутора годам, он станет способен отделиться. И это чрезвычайно важный момент, который тесно связан с грудным вскармливанием. Отлучать от груди можно тогда, когда, как установили ученые, ребенок начал отбрасывать от себя игрушки и следить за тем, куда они упали. Значит, пришло осознание возможности отделения от предметов. Теперь можно отлучать от материнского молока без потерь для психофизического и сексуального здоровья ребенка. Рано оторванные от груди младенцы будут чувствовать себя брошенными.
— А когда к ребенку приходит осознание половой принадлежности?
— В течение первых 1,5–2 лет жизни. Вместе с получением материнского молока происходит распознавание окружающих по полу. Обычно все дети боятся мужчин. Далее ребенок относит себя к конкретному полу, экспериментирует в роли «я — мальчик» или «я — девочка» и выбирает главного человека. В принципе, это должна быть мать, которая, как мы сказали выше, не выпускает ребенка из рук. Только от мамы можно и очень важно получить подтверждение своей независимости. Грубо говоря, ребенок должен осознать: если я умру, то и мама без меня жить не будет… Если ребенок спрятался под столом, мама должна быть в отчаянии, искать «самое дорогое на свете», а не спокойно ходить мимо и разговаривать по телефону. Если так, ребенок начнет нервничать. Мол, если ты сидишь в уборной, я же стою под дверями, жду тебя, а тут я вообще пропал — и ты спокойна!? В идеале нормальный ребенок нормальной матери должен полностью быть уверенным в любви последней и… сесть ей на голову. Так приходит осознание важной истины: мама прощает все. Эта основа позволяет ребенку переключиться на освоение «территории папы».
— Сейчас женщины отваживаются рожать для себя и считают, что ничего плохого в этом нет…
— В любом случае проблемы будут. Как бы мать ни занималась с мальчиком борьбой, ни играла с ним в футбол, ребенок получит трансформацию половой роли. Папа — это другой мир, интерес к которому по-настоящему просыпается где-то после года. В это время ребенок, условно говоря, задается вопросом: «Нам с мамой хорошо? — Хорошо. — Чего же в таком случае какой-то мужик ходит по квартире и командует? Особенно мамой — она же богиня!». Папа воспринимается именно как объект, который командует мамой. Нормальный папа — без трансформации роли, как говорят, не «тряпка», — должен иметь мужество и право при ребенке сказать маме «цыц!». Дать понять, кто в доме хозяин. В противном случае будет то, что довольно распространено в наших семьях: женщина — и культурная, и умная, сама знает «что и как», а папы по большому счету нет. В идеале (когда папа командует, без грубой силы, естественно, мамой), девочка однажды выбирает момент и забирается на руки папе, начинает конкурировать с мамой, мол, ты, мама, иди, а мы тут с папой побудем. Вот только теперь мама может заняться наукой, выйти на работу и т. д. Мама свою работу выполнила — заложила важную основу. А девочка начинает делать то, что делает мама — ухаживать, приносить туфли, подавать чай, но однажды она поймет, что этого мало. Приходит осознание того, что нужно превзойти мать в деле привлечения и удержания внимания мужчины. Сидя на руках у папы, девочка учится соблазнять и удерживать мужчину через 20 лет. И папа, и мама должны воспринимать это нормально.
— Смею предположить, что роль отца в отношении воспитания мальчика еще более важная…
— Практически все дети изначально феминизированы. До какого-то момента и мальчик, и девочка делают в отношении папы то, что делает мама. Ухаживают, приносят туфли, обслуживают, одним словом. Нормальный папа говорит: «Не мужское это дело…» и ведет мальчика в мужской мир. Уже с 1,5–2 лет мальчик может осваивать «мужские дела» — рыбалку, охоту, баню и т. д. Как пишут западные психологи, мальчик должен в первый раз в жизни изменить — оттолкнуть от себя женские ценности, идентифицировать себя с отцом. И сохранить при этом любовь к матери. Здесь есть еще одна особенность. На этапе флирта девочки с папой, мать спокойно относится к этому. А вот если мальчик начинает отталкивать папу и «свататься» к маме, нормальный папа не потерпит подобной конкуренции. Таким образом, у мальчика одновременно с рождением желания править женщиной, возникает и страх кастрации — Эдипов комплекс. Оттого, удастся ли его преодолеть, зависит то, насколько беспроблемной будет его последующая жизнь.
— Любые психологические проблемы в детской жизни обязательно выливаются в проблемы взрослой жизни?
— К счастью, не любые, но не малое их количество. Мы пока вели речь о первом этапе психосексуального развития, но им все не ограничивается. На втором этапе — с 2-4 до 10–12 лет определяется половая роль, понятия верности, количество детей, мы учимся взаимодействию полов на примере собственной семьи. Все, что будет усвоено в семье, должно быть откорректировано среди ровесников. Случается, что семья сформировала одни установки, а улица подправляет под тот социум, в котором развивается каждое новое поколение. Если воспитание жесткое, улица, как правило, мало влияет, а вот разные варианты и дефекты воспитания корректируются улицей хорошо. Третий этап — с 10–12 до 21–26 лет — это выбор партнера, развитие собственного сексуального сценария…
— А что такого должно произойти, чтобы сексуальный сценарий начал развиваться не идеально? Если говорить о женщинах, то я имею ввиду «торговлю телом»…
— Проституция имеет место, если ребенок не получает удовлетворения от одного человека. Западные исследователи изучали, от чего зависит количество партнеров у девочки. Проверили 45 пунктов, и выяснилось, что работает только один. Благосостояние отца. Имеются в виду не только собственно деньги. Важно вообще, сколько сил, денег, времени отец потратил на дочь. Папа должен девочку баловать. Каждое «хочу», все запросы, которые будут в жизни, должен удовлетворить один мужчина — до какого-то момента отец. А если тетя подарила одно, отец раз в жизни купил другое, дед — третье, приходит осознание того, что достичь разных благ можно с помощью духовной проституции.
— Но ведь женщина знает, что проституция — и духовная, и физическая — это плохо… Почему все-таки не достает сил не начать, остановиться?
— Это очень сложный вопрос. Во-первых, мы не знаем точного механизма образования вариаций, деформаций поведения, сексуальных ненормальностей. Известно, например, что свой вклад может внести резкое воплощение, если какая-то ситуация прочно врезалась в сознание. Большое количество преступников брало на себя действия того же Чикатило. Однако когда эксперты начинали анализировать показания последних, то понимали, что преступления совершил кто-то иной. Каждый серийный сексуальный маньяк действует согласно своему сценарию. У Чикатило были определенные проблемы со здоровьем — он долгое время страдал ночным энурезом, имела место низкая самооценка. Известно и то, как в подростковом возрасте он пережил первый оргазм при попытке изнасиловать подругу его сестры, первоклассницу. Это было в редком лесу, невдалеке — шоссе. Все убийства Чикатило совершал именно на таком «фоне».
Другой сексуальный преступник, гомосексуалист, насиловал 8–12-летних мальчиков. Заманивал вопросом «Хочешь сниматься в фильме?», а потом готовил сцену наказания пионера. Одевал мальчиков всегда одинаково. Белая рубашка, синие шортики и лайковые ботинки. Выбивал из-под жертвы табурет, ребенок терял сознание, маньяк насиловал и убивал… Выяснилось, что первую сильную эмоцию, равную по силе оргазму, маньяк получил, когда увидел сбитого машиной мальчика. В память врезались предсмертные судороги. Ребенок был одет так, как потом преступник одевал своих жертв.
— А почему человек не может подчинить свои желания сознанию?
— Желание граничит со страхом, а страх тонизирует. С одной стороны, не все хотят держать последний под контролем, а с другой — не все и могут. У каком-то смысле это «неправильное» сексуальное желание можно сравнить с желанием алкоголика выпить, наркотической зависимостью. Нельзя пить, но как хочется! Вообще в одной из своих книг я описал 221 сексуальное отклонение. Думаю, это далеко не все варианты. Проблема еще в том, что в нашем постсоветском обществе пациенты не доверяют в полной мере врачам. Лиц с явными отклонениями в моей 30-летней практике, а это десятки тысяч пациентов, было человек 10–20. Им с этим хорошо. Один белорусский маньяк называл пробуждение своего желания «пойти на охоту». Чаще всего, эти сексуальные ненормальности, кстати, формируются на третьем этапе. Однако доподлинно раскрыть механизмы этих ситуаций, сказать, как происходит это формирование, сегодня невозможно. В первую очередь по причине отсутствия в республике детской сексопатологии. В Беларуси, как известно, работает 9 сексопатологов — и ни одного детского.
— Как понять, нет ли в твоих сексуальных отношениях чего-то ненормального?
— В первую очередь рассматривается понятие партнерской нормы. Согласно энциклопедии «Современная сексология», изданной под редакцией доктора медицинских наук Владимира Доморацкого, речь об индивидуальных половых проявлениях человека, которые позволяют ему переживать сексуальное наслаждение, иметь гармоничные отношения с партнером. К сексуальной норме относится потенциальная способность выполнять три основных функции сексуальности — биологическую (оплодотворение), психологическую (получение удовольствия) и социальную (реализацию потребности в межчеловеческих контактах). Трудности в реализации этих функций определяют выраженность отклонений от нормы в сторону сексуальной патологии.
— Ваши пациенты — это скорее всего, люди, у которых как раз нет партнерской гармонии…
— Так и есть. Скажем, один применяет силу, другой терпит. Правда, тот, кого что-то не устраивает, однажды может пойти не к сексологу, а начать поиск партнера на стороне.
— Много ли людей в принципе нуждаются в услугах сексолога?
— В Беларуси это никто не исследовал. Если же сослаться на западных специалистов, то американцы считают, что 10 процентов мужчин сталкиваются с временными или постоянными нарушениями. По некоторым сведениям, количество расстройств у мужчин соответствует возрасту. В 30 лет — это 30 процентов, в 70 лет — 70. Кстати, я пробовал как-то выяснить, сколько таких препаратов как Виагра, реализуется в нашей стране… Тайна за семью печатями! А из одного медицинского журнала узнал, что препарат Виагра попал в десятку самых продаваемых препаратов в мире. То есть, огромнейшее количество людей имеет необходимость хотя бы в консультационной помощи. Препарат дорогой, но для многих эффективный, многим дает уверенность. Однако есть и обратная сторона — психологическая зависимость.
— Женщинам, пожалуй, живется в этом смысле более спокойно: есть секс — хорошо, нет — еще лучше?
— Лет десять назад я проводил «круглый стол» с участием психологов, семейных психотерапевтов по теме внебрачных связей. Попросил слушателей написать на бумаге две цифры. Сколько каждый знает мужей, хотя бы раз изменивших своим женам, и жен, изменивших своим мужьям. Еще в советское время, когда серьезно занимались проблемами семьи, была такая цифра: где-то 62-65 процентов мужей раз или тысячу раз изменяли своим женам. По женщинам цифра колебалась в пределах 30-36 процентов. Согласно моему же опросу, 72 % мужей и 56 % (!) жен изменяют своим партнерам по браку. Пусть это не репрезентативная выборка, но, думаю, цифры не совсем далеки от истины. В последние годы укоренился следующий подход к брачным взаимоотношениям: жены берут от мужей то, что те способны дать, а остальное… можно взять в другом месте.
— Если рассматривать измену как попытку найти гармонию в сексуальном смысле, можно ли сказать, что мужчины реже бывают довольны тем, что есть в их семьях?
— Все не так сложно. Новизна мужчину стимулирует, а стереотип убивает. У женщин как раз полностью наоборот. Ее удовлетворяют стабильные спокойные отношения. С другой стороны, многое зависит от установок общества. Чем больше таких фильмов, как «Секс в большом городе», тем больше женщин будут думать: я понимаю, что такое бифштекс, но, может быть, попробовать курицу, если все говорят, что она не хуже? Социум может подтолкнуть женщину к эксперименту.
— Женщинам или мужчинам сложнее быть удовлетворенными своей сексуальной жизнью?
— Как правило, мужчина вместе с оргазмом получает и удовольствие, а вот женщина может и не пережить оргазм, но быть морально удовлетворенной. Женский оргазм чаще связан с личностью мужчины, а мужской — с поведением женщины… Вообще здесь есть один важный аспект, на который уже давно обратили внимание психологи — проблема женского поведения, «кастрирующего» мужчину. Женщине порой мало секса, она требует от мужчины ряд «других пунктов». Мужчина не справляется, у него появляется чувство вины, которое нужно отработать. Мехами, сапогами, которые по факту для женщины более важны, чем его сексуальное здоровье, перспективы взаимоотношений и ее собственное удовлетворение. Вот вам и сексуальная гармония: он не может, а ей и не надо.
— А почему сексуальных отклонений и ненормальностей больше среди мужчин?
— Действительно, о сексуальных ненормальностях мужчин написано значительно больше работ. Может быть, отклонения у женщин — более закрытая тема или женщины реже обращаются к специалистам… Взять хотя бы те же изнасилования. Не идут с этим женщины к сексологам. Как-то все само собой забывается. Хотя психологи на основании своего практического опыта говорят, что от трети до половины женщин пережили половые акты против своего желания.
— Может, следует более интенсивно развивать сексуальную помощь в стране?
— Наоборот. Сначала должны пойти пациенты, и только тогда станет понятным, что следует развивать. А пока… В советские времена в Беларуси было восемь сексопатологов, сейчас девять. Нас мало, и те, к сожалению, мало востребованы.
Беседовала Светлана Борисенко, 24 сентября 2009 года.
Газета «Звязда», в переводе: http://www.zvyazda.minsk.by/ru/pril/article.php?id=43801
Читайте также: